Evelyn Milred
Слава тебе, безысходная боль!
Умер вчера сероглазый король.
Вечер осенний был душен и ал,
Муж мой вернувшись спокойно сказал:
"Знаешь, с охоты его принесли,
Тело у старого дуба нашли.
Жаль королеву, Такой молодой!..
За ночь одну она стала седой".
Трубку свою на камине нашел
И на работу ночную ушел.
Дочку мою я сейчас разбужу,
В серые глазки ее погляжу.
А за окном шелестят тополя:
"Нет на земле твоего короля..."
Это стихотворение люблю с самого-самого начала (в смысле с того момента, как полюбила стихи.)
Мне тут мысле пришла, а что если по книге ГП и ППК, последний хрюкс или хрякс, как его там, это шрам Гарри... Надо подумать, потому что перечитывать этот бред я не буду.
Умер вчера сероглазый король.
Вечер осенний был душен и ал,
Муж мой вернувшись спокойно сказал:
"Знаешь, с охоты его принесли,
Тело у старого дуба нашли.
Жаль королеву, Такой молодой!..
За ночь одну она стала седой".
Трубку свою на камине нашел
И на работу ночную ушел.
Дочку мою я сейчас разбужу,
В серые глазки ее погляжу.
А за окном шелестят тополя:
"Нет на земле твоего короля..."
Это стихотворение люблю с самого-самого начала (в смысле с того момента, как полюбила стихи.)
Мне тут мысле пришла, а что если по книге ГП и ППК, последний хрюкс или хрякс, как его там, это шрам Гарри... Надо подумать, потому что перечитывать этот бред я не буду.